Из общественных норм и негласных соглашений, создававшихся веками, состоит жизнь человека эпохи постмодерна.
В середине XIX века, музыка разделилась на развлекательную и серьезную. Простейшие мелодии, ритмика и сентиментальность отчетливо выделяются в структуре развлекательной музыки – стимулирующие воздействие ее вполне понятно.
Серьезная классическая музыка требует пристального рассмотрения. В ее феномен заложено стремление перевести во что-то сверхъестественное зов инстинктов.
Вдохновленных творцов, гениальных нотописцев, одаренных гигантов – их всегда было много. Были захватывающие дух инструментовки, партитуры длинною в сотни страниц т.д., которые демонстрировали мощь человеческого интеллекта — для музыки этого недостаточно.
Прогресс эквивалентен познанию, именно на стремлении к познанию держится западная цивилизация — человек учится накапливать, систематизировать, анализировать, структурировать информацию. Дисциплина и порядок, постоянное наращивание потенциала, контроль и автоматизация – с появлением компьютеров, это особенно заметно. Но если приглядеться – так было всегда.
Различие музыкальных инструментов народов Европы и Восточноазиатского бассейна, указывает на склонность белой расы к совершенствованию своих инструментов. Только ими мог быть создан прекрасный, возвышенный инструмент, предназначенный для богослужения – орган Кавалье-Колль, очень сложный по конструкции. Даже в музыке барокко слышны мотивы, типичные для органной музыки.
Возникновение и развитие студийной работы предопределила симфоническая и оперная музыка. Студия – это идеальный инструмент, гарантирующий качество. Владельцы звуковоспроизводящей аппаратуры, при помощи музыки, записанной в первоклассной студии, убеждаются в ее техническом совершенстве.
Культура очень сильно зависит от технологии. Но, как известно, многие знания – многие печали. Издревле музыка белой расы представляла собой летопись страданий рода человеческого – современная музыка довела эту стадию до логического конца: эмоциональная бедность, эскапизм, отчужденность, машиноподобность, депрессивность, разрушительность – вот набор эпитетов, чаще всего характеризующие современные музыкальные произведения.
Человек самоустраняется от процесса. На сцене он всего лишь техник, обслуживающий машины. Дегуманизация изменяет представление о красоте, гармонии, содержании музыки, причем чаще всего инвертирует их.
Изнанка белой музыки, чернее непроглядной тьмы: и в футуристическом декадансе Kirlian Camera, и в отмороженном аскетизме Pan Sonic, и в электронном терроризме Haus Arafna – чем сильнее это осознаешь, тем меньше шансов не заблудиться там навсегда.