Прочел книжку быстро, но это потому, что с нею в кармане пару раз попал в автопробки. Так бы бросил, наверное — где-то в середине второй части, потому что первая, все же, увлекла.
Роман показался ученическим, а ведь это последняя работа великолепного Боулза, который сам считал его чуть ли не лучшим. Я, говорит, хапну с утра шалы, и в лес, сяду там на скамейку, как Шервуд Андерсон или Гамсун, и давай писать эту книжку.
Все это немного похоже на Де Квинси, хотя врядли здесь можно говорить о гомологичности явлений. Но и там и там — недоделки в переплете. Ну — есть Кафка, или лучше — вот есть Хлебников: прием обозначил, художественную идею показал, устал полосканием таким заниматься, сказал — и т.д. и сошел в сторону. А здесь нет: усталость письма вспарывает повествование постоянно, композиционные сбросы, смысловые сбросы, скомкования. Все это под видом новации. Я так скажу, что этот роман похуже книжек Берроуза и Керуака, а я думаю, что хуже-то и не бывает. Я вообще думал, что таких писателей нет, а просто пара музейных экспонатов так называется: Берроуз и Керуак. Ну а Боулз-то — есть такой писатель, и раз он так съезжает, то эти двое, наверное, тоже писатели. Не знаю.
Отдельно про издание. Вернее про несколько последних — книги Давенпорта, Реве, Боулза — последнее изданное Колонной — стали как-то иначе выглядеть, какие-то тона пастельные, книги почти красивенькие стали. Наверное, чтоб привлечь внимание лишней пары тупиков. Наверное это тенденция новая — я бы так и сказал, еслиб мог представить себе тенденциозность Колонны.
У них там в основном две серии: Сосуд беззаконий и Креме де ла Креме — я так и не смог разобраться в чем сквозняк любой из них, какие уж тут тенденции.
Впрочем, книга Пола Боулза замечательна своего рода криптографией. «Вверху над миром», написанный подобно роману Бернара Маломуда «Жильцы» в пореволюционные годы, подобно ему же повествует о некоторых явлениях, не называя их: неназываемые, но описываемые, наркопрактики и наркосессии остраняют поведение персонажей Боулза также, как засвидетельствованный Маломудом — почти этнографическим письмом — неназванный так уличный рэп, остраняет оппозицию негра и еврея — они там оба писатели.
Теперь это другое чтение. Наркомания и хип-хоп сегодня — понятия субкультурные, а значит не способные работать универсально в произведении искусства. То есть сегодня, если в романе парень шабит или двигается, то с ним, а главное с автором — все понятно: перед нами прикладная работа.
Вот и раньше так было: Финемор Купер писал книги не про индейцев, а просто про жизнь в Америке, где тогда еще можно было наткнуться на Чингачгука или Магуа. А вот уже книги Карла Мая, Ламура, Вельтскопф-Генрих — это индеский роман. Короче: с одной стороны Купер и Боулз, с другой — Майн Рид и Уэлш.
Источник информации: cowbooker
(Еще не оценили)